Меня и саму немного напрягает такая трешево-истеричная популярность - кто бы знал, как это далеко от того, какого результата в этом направлении я добиваюсь. Кстати, внешность я скрываю по этой же причине. Но и это не спасает: даже при её отсутствии моя личность воспринимается читателем значимее, чем та [открывшаяся мне] мудрость, которую я стремлюсь передать миру. Ну ничего, думаю после смерти это исправится само))) Никто же из современников всерьёз не добивается расположения Наташи Ростовой, например... Или нет?
Это началось давно, ещё в школе. Меня ужасно не любила учительница русского языка. Я была... как бы так сказать... шумная, и наверно ещё неуправляемая (никогда не слушала никого, кроме себя). А учительница русского языка была верующая. Мне это не нравилось, как не нравились любые фанатики, не выдерживающие разумной критики, ну да не суть. Я почему-то думала, что верующие должны быть люди хорошие и добрые, но вот эта учительница считала меня просто исчадием ада. Что было обидно, тем более что русский язык я знала лучше всех в классе. Правда, я всегда выбирала для зубрёжки откровенно-странные стихи. Например, из всех творений поэтов серебряного века (кто там спрашивал?) мне удалось отыскать единственный приличный. И тот белый. Блока. «Когда вы стоите на моём пути, такая молодая, такая красивая, но такая измученная... Что же, разве я обижу вас, и так далее...»
Эта прекрасная набожная учительница всеми силами пыталась поссорить меня и со своей подругой (а моей - классной), и со многими другими учителями. Но похоже безуспешно.
Была в школе ещё одна яркая история. С учительницей английского, который преподавала завуч. Дело было в 7-м классе, меня только перевели в эту новую школу, и как мне сказали родители, школа с углублённым изучением иностранных языков. (Спойлер: английский - единственный школьный предмет, который я по-настоящему любила. Эхх... английский...). Так вот, выдержала я целую четверть, но больше не могла. На одном из уроков я встала и спросила у завуча-англичанки:
- Почему такой слабый уровень преподавания языка?!
Ирина Борисовна была тётка настоящая - она даже не обиделась на малолетнюю выскочку. Мне предложили перейти в другую группу, может там больше понравится. В новой подгруппе я высидела ровно 1 занятие (но и это было подвигом, очень хотелось сбежать на середине). На будущей неделе вернулась в группу Ирины Борисовны со словами:
- Там ещё хуже.
Мы имели с ней на эту тему ещё один разговор, в котором я с ужасом выяснила, что родители отдали меня не в английскую школу, а в физ-мат лицей. Никаких карательных мер со стороны завуча в моём направлении никогда не последовало. Ирина Борисовна не знала, что у слова sentence (предложение) есть множественная форма, но я за долгие годы так ей об этом и не сказала - мне не хотелось её расстраивать.
Дальше-больше. В институте было так много мутного-треша, что я даже сама себя прозвала «скандально-известная-Бесцветная». Понимаете, все мои яростные вопли на мир всегда имели единственную цель: восстановить справедливость. Так случалось, что на мне человеческое мудачество всегда спотыкалось. Всегда и все. А по-настоящему хороших людей я знаю ой-ой как немного.
Так вот про институт. Самый яркий и запоминающийся случай имел место быть, когда на одном из второстепенных экзаменов препод поставил всей группе пять-закрыв-оба-глаза, и только мне - ЧЕТЫРЕ.
- На каком основании?, - спрашиваю я.
- Я уже закрыл ведомость, - таков был ответ.
Я понятное дело в слезах забегаю в первую попавшуюся аудиторию, рассказываю всё другому преподавателю, спрашиваю: что делать? Он отправляет меня к завкафедры, кроме того, обещает и сам поговорить с "главным".
Я хоть и в истерике, но иду. [Здесь важное - очень важное! - замечание: дело в том, что я была подопечной завкафедры по магистерской дипломной, и он бы по умолчанию за меня какому-то лоху пасть порвал, но тогда я-маленькая этого не понимала]. Я пришла к Ю.В., рассказала, что случилось. Он ответил только:
- Я разберусь.
Спустя время хихикающие одногруппники донесли до моих ушей, что того горе-препода заставили переписать заново всю экзаменационную ведомость. Такая вот справедливость...
Это началось давно, ещё в школе. Меня ужасно не любила учительница русского языка. Я была... как бы так сказать... шумная, и наверно ещё неуправляемая (никогда не слушала никого, кроме себя). А учительница русского языка была верующая. Мне это не нравилось, как не нравились любые фанатики, не выдерживающие разумной критики, ну да не суть. Я почему-то думала, что верующие должны быть люди хорошие и добрые, но вот эта учительница считала меня просто исчадием ада. Что было обидно, тем более что русский язык я знала лучше всех в классе. Правда, я всегда выбирала для зубрёжки откровенно-странные стихи. Например, из всех творений поэтов серебряного века (кто там спрашивал?) мне удалось отыскать единственный приличный. И тот белый. Блока. «Когда вы стоите на моём пути, такая молодая, такая красивая, но такая измученная... Что же, разве я обижу вас, и так далее...»
Эта прекрасная набожная учительница всеми силами пыталась поссорить меня и со своей подругой (а моей - классной), и со многими другими учителями. Но похоже безуспешно.
Была в школе ещё одна яркая история. С учительницей английского, который преподавала завуч. Дело было в 7-м классе, меня только перевели в эту новую школу, и как мне сказали родители, школа с углублённым изучением иностранных языков. (Спойлер: английский - единственный школьный предмет, который я по-настоящему любила. Эхх... английский...). Так вот, выдержала я целую четверть, но больше не могла. На одном из уроков я встала и спросила у завуча-англичанки:
- Почему такой слабый уровень преподавания языка?!
Ирина Борисовна была тётка настоящая - она даже не обиделась на малолетнюю выскочку. Мне предложили перейти в другую группу, может там больше понравится. В новой подгруппе я высидела ровно 1 занятие (но и это было подвигом, очень хотелось сбежать на середине). На будущей неделе вернулась в группу Ирины Борисовны со словами:
- Там ещё хуже.
Мы имели с ней на эту тему ещё один разговор, в котором я с ужасом выяснила, что родители отдали меня не в английскую школу, а в физ-мат лицей. Никаких карательных мер со стороны завуча в моём направлении никогда не последовало. Ирина Борисовна не знала, что у слова sentence (предложение) есть множественная форма, но я за долгие годы так ей об этом и не сказала - мне не хотелось её расстраивать.
Дальше-больше. В институте было так много мутного-треша, что я даже сама себя прозвала «скандально-известная-Бесцветная». Понимаете, все мои яростные вопли на мир всегда имели единственную цель: восстановить справедливость. Так случалось, что на мне человеческое мудачество всегда спотыкалось. Всегда и все. А по-настоящему хороших людей я знаю ой-ой как немного.
Так вот про институт. Самый яркий и запоминающийся случай имел место быть, когда на одном из второстепенных экзаменов препод поставил всей группе пять-закрыв-оба-глаза, и только мне - ЧЕТЫРЕ.
- На каком основании?, - спрашиваю я.
- Я уже закрыл ведомость, - таков был ответ.
Я понятное дело в слезах забегаю в первую попавшуюся аудиторию, рассказываю всё другому преподавателю, спрашиваю: что делать? Он отправляет меня к завкафедры, кроме того, обещает и сам поговорить с "главным".
Я хоть и в истерике, но иду. [Здесь важное - очень важное! - замечание: дело в том, что я была подопечной завкафедры по магистерской дипломной, и он бы по умолчанию за меня какому-то лоху пасть порвал, но тогда я-маленькая этого не понимала]. Я пришла к Ю.В., рассказала, что случилось. Он ответил только:
- Я разберусь.
Спустя время хихикающие одногруппники донесли до моих ушей, что того горе-препода заставили переписать заново всю экзаменационную ведомость. Такая вот справедливость...
